Трейдер мошенник как я обанкротил barings

Nick Leeson: как я обанкротил Barings Bank

0 13 января 2015, 00:10 • domino

В 1990-ые годы случилось мало событий, каковые взволновали мир столь же очень сильно, как провал английского банка Barings в последних числах Февраля 1995 года. Больше всего потрясало то, что банк, история которого насчитывала 233 года и которому доверяли собственные деньги представители королевской семьи и аристократии, обрушился в следствии явных и скрытых спекуляций одного-единственного человека – 28-летнего трейдера Николаса Лисона (Nicholas Leeson). Его самоуверенность и страсть к риску, и глупость и жадность его боссов, каковые, восхищаясь “заоблачными” доходами, сквозь пальцы смотрели на аферы подчиненного, лишили банк 850 млн. фунтов, в одночасье погубив инвестиционную империю, чья прочность казалась незыблемой.

История провала Barings очень поучительна, потому, что представляет собой не только “квинтэссенцию морали” современных денежных рынков, но и наглядную картину того, к каким тяжелым последствиям может привести неэффективное управление денежными рисками. Во второй половине 90-ых годов XX века, пребывав в колонии по обвинению в обмане и подлоге, Лисон выпустил в свет автобиографическую книгу “Rogue Trader” (“Жуликоватый трейдер”), где детально и открыто поведал о собственных деяниях. Не пробуя снять с себя вину, он выделил (и в этом с ним были согласны весьма многие специалисты), что содеянное им произошло лишь в силу очень управления и несовершенных методов аудита рисками, практиковавшихся в банке, не говоря уж о попустительстве коллег и начальства.

Этика поведения в Barings, по утверждению Лисона, была несложна: “нас всех вынуждали делать прибыли, прибыли, все больше доходов…” Не просто так в рецензии на “Rogue Trader”, напечатанной в денежной колонке газеты “New York Times” указывалось, что “это мрачная книга, написанная молодым человеком, очень занятым собой, но она должна быть прочтена всеми аудиторами и банковскими менеджерами”.

Лисон стал в банке восходящей звездой, но амбиции завели его через чур на большом растоянии, и вместо славы денежного гения ему досталась только мировая известность большого, но весьма невезучего мошенника. “К сожалению, до самого дня собственной смерти я буду неизменно известен как жуликоватый трейдер, — сообщил о себе в один раз Лисон. – Это титул, от которого мне некуда не убежать; я ни при каких обстоятельствах не сумею этого поменять. Я примирился и просто живу с этим”.

Начало жизненного пути Ника Лисона напоминает хорошую сказку на тему “из грязи в князи” — о бедном парне, неожиданно достигшем почёта и вершин богатства. Он появился 25 февраля 1967 года в мелком городе Уотфорд, расположенном северо-западнее Лондона, в небогатой рабочей семье. Его папа Уильям (William) был штукатуром и желал, дабы сын стал строительным инженером. Действительно, в школе Parmiter’s School, где обучался Ник, учители обнаружили его способности в математике очень не сильный.

Он провалился на выпускном экзамене по математике и покинул школу, взяв только последовательность свидетельств. В первой половине 80-ых годов XX века Лисон устроился клерком в королевский банк Coutts, по окончании чего трудился в малых должностях в других банках, включая Morgan Stanley. В июле 1989 года он был принят на работу в Barings Bank – ветшайший из банков Англии, основанный в первой половине 60-ых годов восемнадцатого века и пользовавшийся безукоризненной репутацией.

К числу его клиентов принадлежала сама британская королева.

Начав работу несложным клерком, Лисон скоро произвел благоприятное впечатление на управление. Скоро он попросил о переводе в Юго-Восточную Азию, взял согласие и отправился в Гонконг, где ему поручили ответ особенных неприятностей, которые связаны с учетом банковских операций, во главе группы из четырех сотрудников. После этого он был переведен в Джакарту, где познакомился со своей будущей женой Лизой, сотрудницей местного подразделения Barings Securities.

Удачи Лисона в Джакарте, где он в течение 10 месяцев разобрался с горой неприятностей в бэк-офисе тамошнего филиала, были оценены по преимуществу, и в первой половине 90-ых годов двадцатого века он был назначен в сингапурский филиал Baring Securities на снова созданную должность управляющего по операциям с деривативами на Сингапурской интернациональной валютной бирже (Singapore International Monetary Exchange, SIMEX). В этом качестве он не должен был заниматься трейдингом, но скоро, сдав соответствующий экзамен, стал сам вести торги на SIMEX во главе маленькой команды трейдеров.

Кроме этого, он де-факто возглавил бэк-офис сингапурского филиала, в силу собственного широкого опыта в данной сфере. Так, управление Barings сначала совершило фатальную неточность, разрешив Лисону совмещать руководителя главного и должности трейдера бэк-офиса, каковые должны разделяться, поскольку бэк-офис осуществляет независимые проверки и учёт результатов торговых операций.

Лисон и его команда владели полномочиями на ведение двух типов операций: транзакций с опционами и фьючерсами по поручению клиентов или других подразделений Barings, и арбитража на отличии в стоимостях между фьючерсами на ведущий японский индекс Nikkei 225, торгуемыми на SIMEX и бирже в японском городе Осака. В теории арбитражные операции считаются безрисковыми, на практике это не верно, но по сравнению с другими стратегиями им свойствен низкий уровень риска.

Быть может, именно это содействовало тому, что топ-менеджеры банка не были через чур встревожены возмутительным конфликтом заинтересованностей, имеющим место при вышеописанном совмещении должностей. Благодаря чутью Лисона, разрешавшему ему верно прогнозировать будущее направление Nikkei, Barings скоро начал получать из сингапурского филиала многомиллионные доходы. По результатам 1993 года он получил более 10 млн. фунтов, что составило приблизительно 10% от совокупной годовой прибыли банка.

Английские боссы Лисона ликовали, видя, как в банк рекой текут барыши, и всецело доверились “чудо-трейдеру”.

Казалось, что Лисон и его супруга Лиза владеют всем, чего лишь возможно захотеть: бонусы и высокая зарплата, дорогая квартирка, уик-энды в экзотических местах, всевозможные развлечения и частые вечеринки. И, сверх того, жены, казалось, были по уши влюблены приятель в приятеля. Действительно, в свободное время Лисон довольно часто привлекал внимание чрезмерным пристрастием к “зеленому змию”, а иногда и хулиганскими выходками.

в один раз он кроме того совершил ночь в вытрезвителе и был приговорен к финансовому штрафу за распутные действия, по окончании того как в баре продемонстрировал окружающим собственный обнажённый зад.

Лисон, разумеется, казался менеджерам Barings полностью непогрешимым. Управление Barings вычисляло осуществляемые Лисоном операции надёжными, тем более что сам он утверждал, что делал распоряжения клиентов и вносил обеспечение на маржинальные квитанции по их поручению. Компания не знала, что он фактически сначала собственной деятельности в качестве трейдера вел неавторизованные торги и, что самое неприятное, эти торги через чур довольно часто были убыточными.

Лисон применял особый “счет неточностей” (Error Account) под номером 88888 (число, считающееся весьма радостным в китайской нумерологии), на котором скрывал собственные утраты. Как впоследствии утверждал Лисон, первоначально данный счет был открыт чтобы скрыть неточность, идеальную неопытным участником его команды и приведшую к убыткам в размере 20 тыс. фунтов. Но после этого Лисон начал использовать счет 88888 для сокрытия собственных собственных утрат, каковые росли как снежный ком.

Уже к концу 1992 утраты, скрываемые на “радостном” счете, превышали 2 млн. фунтов, а к декабрю 1994 года эта цифра составила 208 млн. фунтов. Лисон запрашивал и приобретал от банка дополнительные средства для продолжения торгов. Пробуя выкрутиться из становящейся неисправимой обстановки, он все более и более запутывался. Его главная ставка была сделана на то, что индекс Nikkei не упадет ниже 19000 пунктов.

В тот момент подобное ответ казалось разумным, потому, что японская экономика именно волновалась процесс восстановления по окончании 30-месячной рецессии. Но нежданно все пошло прахом.

16 января 1995 года Лисон совершил сделку, которая стала началом финиша как для него самого, так и для всего банка Barings. Он реализовал стрэддл (колл и опционов “одновременная” продажа “пут” с сроками исполнения и одинаковыми ценами с целью получения прибыли в условиях “бокового” тренда), рассчитывая, что японский рынок до начала следующего рабочего дня не претерпит важных трансформаций.

Но 17 января 1995 года в 5:46 утра землетрясение силой в 7,2 балла по шкале Рихтера уничтожило большую часть японского города Кобэ и унесло судьбе приблизительно 6,5 тысяч его обитателей. Это было самое замечательное землетрясение, случившееся в Японии с 1923 года. В следствии ранее слабо колебавшийся индекс Nikkei на протяжении семи дней провалился на 7%.

Утраты Лисона лишь в сутки землетрясения составили более 55 млн. фунтов, а неспециализированный размер утрат “зашкалил” за 400 млн. фунтов.

Ощущая, что почва горит у него под ногами, Лисон пробовал не допустить провал при помощи все более и более опрометчивых и рискованных сделок. Он массово скупал фьючерсные договора на индекс Nikkei в расчете на увеличение их цены. Надежды Лисона строились на том, что за спадом, позванным землетрясением, последует восстановление рынка, и Nikkei снова сумеет стабилизироваться на уровне 19000 пунктов.

в течении трех месяцев Лисон приобрел более 20 тыс. фьючерсов в напрасных попытках оказать давление на рынок. Он не хеджировал позиции и не принимал никаких вторых мер предосторожности, дабы обезопасисть собственный родной банк от огромного риска, которому тот подвергался. Но восстановления он так и не дождался.

Позднее стало известно, что скупка фьючерсов явилась обстоятельством приблизительно трех четвертей утрат Barings.

Руководство Лисона, встревоженное поступавшими от него запросами на получение дополнительных средств, в феврале 1995 года совершило выборочный аудит. В следствии вскрылись убытки, достигающие астрономической суммы в 827 млн. фунтов (приблизительно $1,4 млрд. в соответствии с тогдашними направлениями валют), что фактически в два раза превышало имевшийся у банка личный капитал. Сотрудникам, проводившим аудит, оставалось лишь уведомить высшее управление Barings о том, что банк практически разорен.

Лисон, осознав, что тайное вот-вот станет явным, решил податься в бега. За два дня до собственного 28-летия он провалился сквозь землю из Сингапура, покинув на своем рабочем столе наскоро нацарапанную записку, где говорилось только “Простите” (“I’m Sorry”). Лишь тогда его коллеги стали понимать, чем были приведены к приступам рвоты, начавшиеся у Лисона за чемь дней до бегства.

Трейдер догадывался, что ему угрожает заключение в тюрьме за мошенничество, и предпочитал попасть в колонию в Англии, а не в Юго-Восточной Азии, где отношение к преступникам есть куда более твёрдым.

Сначала он отправился с женой в Малайзию, где отметил собственный сутки рождения на одном из фешенебельных курортов острова Борнео. О разразившемся скандале он выяснял из средств массовой информации. Из Малайзии жены через Бруней отправились во Франкфурт. Сейчас фотографии Лисона уже красовались на первых полосах всех газет, и он разыскивался интернациональной полицией с громадным усердием, чем каждый преступник в мире.

В то время, когда он прошёл регистрацию в аэропорту под собственным именем, прикрыв лицо бейсбольной кепкой, власти Германии были срочно предотвращены. Опоздали Лисон и его супруга сойти с трапа самолета, как их приветствовали представители полиции.

Новость об аресте трейдера-афериста привела к подъЁму на мировых фьючерсных рынках. Но 233-летнему банку Barings, оплоту и опоре английского денежного истеблишмента, уже нет ничего, что могло оказать помощь. Инвесторы, включая ее величество королеву, утратили собственные вложения, около 1200 сотрудников – собственные рабочие места.

Сам банк был приобретён голландским денежно-страховым гигантом ING, принявшем на себя его обязательства, за символическую сумму в 1 фунт стерлингов и прекратил существовать как отдельная компания.

Кто же был виноват в случившейся трагедии? Лисон — вне всякого сомнения. Он признал себя виновным в том, что фальсифицировал документы и вводил в заблуждение как банк, так и биржу SIMEX.

Но в то время, когда улеглось беспокойство, вызванное провалом Barrings, раздался известный вопрос Уотергейтского процесса: что знал президент, и в то время, когда он это знал? Не смотря на то, что противозаконный темперамент поступков Лисона не приводил к, имели возможность ли топ-менеджеры банка пребывать в полном неведении по поводу его мошеннических проделок? Банк Англии в собственном отчете сделал вывод, что лихой спекулянт действовал в одиночку, умудряясь морочить голову собственному руководству до того момента, в то время, когда выручать банк выяснилось уже через чур поздно. Несомненным есть тот факт, что большая часть представителей “ветхой школы” в управлении банка в конечном итоге ни при каких обстоятельствах не разбирались и не пробовали разобраться в загвоздках и тонкостях столь сложной

сферы, как торговля деривативами. Иначе, огромные доходы от арбитражных операций с фьючерсами означали для сотрудников Barings солидные премии за весь год, и исходя из этого им не хотелось задаваться вопросом о том, откуда берутся такие высокие цифры.

Barings не сумел всецело избежать обвинений в собственной причастности к трагедии. Как выяснилось, одна из докладных записок внутреннего характера, датированная 1993 годом и направленная в штаб-квартиру банка в Лондоне, содержала предупреждение об опасности, которая связана с тем, что Лисону разрешено в один момент заниматься трейдингом и руководить работой бэк-офиса. В записке говорилось: “Мы находимся на грани создания совокупности, которая нас погубит”.

Но управление не приняло никаких мер. В январе 1995 года, практически незадолго до трагедии, биржа SIMEX выразила собственную обеспокоенность относительно деятельности Лисона, но и это предупреждение осталось без последствий. Банк все же перевел собственному трейдеру $1 млрд. для продолжения торгов.

В отчете по поводу провала Barings, подготовленном сингапурскими властями, было выражено недоверие к утверждениям боссов Лисона, каковые все были вынуждены подать в отставку, о том, что они не подозревали о существовании “счета неточностей” 88888.

Но возвратимся к Лисону, от которого фортуна, до тех пор так очень благоволившая к нему, столь неожиданно отвернулась. По окончании ареста в Германии он в течение нескольких месяцев прилагал все усилия к тому, дабы избежать экстрадиции в Сингапур, но это ему не удалось. В декабре 1995 года сингапурский суд приговорил его к шести с половиной годам лишения свободы с конфискацией имущества в пользу кредиторов обанкротившегося банка.

C учетом того, что Лисон практически девять месяцев пребывал в заключении в Германии, ожидая экстрадиции, отсчет срока велся от 2 марта 1995 года. Лисон был признан виновным по двум пунктам: ввод в заблуждение аудиторов обман и банка биржи SIMEX. Наказание выяснилось не столь жёстким, как возможно было ожидать, потому, что суд сделал вывод, что обвиняемый действовал без злого умысла.

Сам трейдер утверждал, что ни при каких обстоятельствах не применял неавторизованные торги для собственной пользы, не смотря на то, что юристы банка нашли приблизительно $35 млн. на разных квитанциях, имевших отношение к Лисону.

Личная жизнь Лисона, казалось, отражала падения и взлёты в его карьере. Его супруга Лиза устроилась стюардессой, дабы иметь возможность систематично навещать мужа. Она кроме того помогала ему писать книгу “Жуликоватый трейдер”, размещённую в 1996 году (кстати, гонорар за нее был полностью перечислен кредиторам Barings). На первый взгляд, их брак выдержал удар, нанесенный внезапным переходом и разлукой от “прекрасной судьбы” к плохому положению.

Но с чем Лиза не смогла согласиться, так это с откровениями мужа по поводу его предательств с гейшами. Потеря некогда столь преданной и любящей жены, которая развелась с ним, а после этого снова вышла замуж — и снова за трейдера из английского Сити — очень не легко подействовала на Лисона, усилив в нем чувство безнадежности.

Потом он вспоминал, что самым страшным временем – кроме того хуже чем период, в то время, когда он боролся с раком, — были для него семь месяцев с марта по октябрь 1996 года, в то время, когда закончились визита Лизы и иссяк поток писем, ранее приходивших фактически каждый день. Отношения с Лизой были опорой Лисона в его тюремной жизни – до тех пор до тех пор пока, он утвержает, что он внезапно не прекратил осознавать, что происходит между ними. В итоге Лисон написал жене, предложив развод, и через 14 дней она ответила согласием.

Пара месяцев спустя Нику был поставлен ужасный диагноз: рак толстой кишки. Эта заболевание погубила его мать, в то время, когда ему было всего двадцать. Кстати, у отца обнаружилась миелома, диагностированная уже по окончании того, как заболел сын.

Заболевание стала причиной тому, что из завсегдатая вечеринок и молодого прожигателя жизни, талантливого поглотить огромное количество спиртного, Лисон превратился практически что в собственную тень.

Колония в Сингапуре не через чур помогала стойкости иммунной совокупности. Вместе с двумя вторыми преступниками Лисон в течение 23 часов в день был заточен в маленькой камере. Его “товарищи по несчастью” принадлежали к соперничающим бандам, и, в то время, когда между ними появлялись драки, уклониться было нереально.

Дремать приходилось на голом цементном полу. Ланч складывался из трех кусочков хлеба, а остальные трапезы складывались из нескончаемого однообразного риса, приправленного кусочками курицы либо овощами. Время, казалось, не двигалось; дабы как-то убить его, Ник зарывался в детективные романы либо часами мерил шагами камеру.

Он кроме этого старался заниматься физическими упражнениями, и в предназначенный для этого час бегал около тюремной баскетбольной площадки.

Первые показатели заболевания Лисон увидел в начале 1998 года. В то время, когда он стоял, у него начинала кружиться голова, и приходилось опираться на стену. Тюремный врач, которому он поведал о собственных ощущениях, объявил, что он просто стареет – а ему тогда было тридцать!

После этого Лисон совершил месяц в камере-одиночке, а в то время, когда он оттуда вышел, все видевшие его стали говорить о том, как он очень сильно исхудал. По словам Ника, в первоначальный раз жизни он имел возможность видеть мускулы собственного живота и считал, что выглядит в полной мере здоровым. Анализ крови распознал у него анемию. После этого начались боли в животе, каковые тюремный врач приписал действию препаратов железа.

Лисону потребовался “мини-бунт”, устраивая что он рисковал снова оказаться в одиночке, перед тем как врач признал, что не имеет возможности больше ничего сделать, и направил больного в поликлинику в Нью-Чанджи.

При всей несомненности денежного таланта Лисона “услуги”, каковые он оказал банковской сфере, чуть ли смогут сделать ему честь. Но что вправду заслуживает восхищения, так это его выносливость и невообразимая стойкость. Борьба с раком очень тяжела для людей, за которыми осуществляется тщательный уход и каковые окружены заботливым вниманием друзей и семьи.

Лисон был лишен всего; прикованный к кровати, он не имел кроме того книг, а дабы добраться до туалетной помещения, всегда должен был кликать вооруженных стражей, не через чур спешивших оказать ему помощь.

Операция по удалению опухоли была совершена 11 августа. Через 10 дней Лисон снова был в собственной камере и дремал на цементном полу. Особенно не легко было садиться, потому, что из долгого разреза на животе только что были удалены 38 скреплявших его скоб, а мускулы живота были рассечены на протяжении операции.

К счастью для Лисона, делавший операцию врач был одним из лучших в Сингапуре, а онколог получал образование Корнелле и Нью-Йорке и, по сообщениям источников, лечил президента Сингапура Ли Куань Ю (Lee Kuan Yu). Доктора сообщили Лисону, что его шансы прожить еще пять лет составляют 60%, но утверждали, что химиотерапия может расширить эту цифру еще на 10%. Химиотерапия длилась шесть месяцев: за пятью днями процедур следовали 20 дней передышки.

Лисона предотвратили, что его самочувствие возможно весьма нехорошим, но он перенес целый курс достаточно прекрасно, не смотря на то, что и утратил солидную часть волос.

Летом 1999 года измученный, но живой Лисон был выпущен на свободу за хорошее поведение и смог возвратиться в Англию. Не смотря на то, что возвращение на родину принесло осознание того, что прекрасная судьба миновала, — не было ни дома, ни работы, имущество было конфисковано — Лисон наслаждался свободой и жизнью. Он совершил первый год с родными и друзьями, в один момент продолжая лечение.

В 2000 году Лисон участвовал в марафоне, не смотря на то, что доктора не рекомендовали ему это делать. Но он был собирается собрать средства как для Colon Cancer Concern – ведущей благотворительной организации Англии, имеющей целью предотвращение смертности от рака кишечника, — так и для медицинского центра Linda Jackson MacMillan Centre в Миддлсексе, где лечится от миеломы его папа.

Показав редкостную сопротивляемость, Ник Лисон сумел кроме этого извлечь пользу из собственного неповторимого жизненного и опытного опыта. Он взял приличную сумму за публикацию собственной книги по частям в газете “Mail”. Сюжет книги был после этого перевоплощён в сценарий одноименного фильма (в русском переводе “Мошенник”), главные роли в котором сыграли Эван Мак-Грегор (Ewan McGregor) и Анна Фрил (Anna Friel). В 2001 году Лисон поступил в университет Миддлсекса, где взял степень по психологии.

На данный момент он посвящает солидную часть времени проведению в компаниях бесед на темы, которые связаны с управлением рисками, и выступлениям на официальных обедах и различных конференциях.

Возможно, мало кто в Англии и Ирландии так пользуется спросом в качестве докладчика. Лисон много раз выступал не только перед корпоративной, но и перед университетской аудиторией, включая Оксфорд, Тринити-колледж в Дублине и колледж университета в Корке, Ирландия. Его кроме этого многократно приглашали в другие страны, включая Голландию, Новую Зеландию, др и юар.

Откровенный рассказ Лисона о его неповторимом жизненном опыте интригует слушателей, возбуждая в них любопытство, важный интерес, а подчас и искреннее сочувствие. Так как смерть банка Barings и роль, сыгранная в ней Лисоном, остаются одной из самых захватывающих драм в современной денежной истории. За собственные выступления бывший трейдер приобретает многотысячные платы.

Кстати, недавно утратило силу соглашение, по которому Лисон обязан был передавать часть собственных доходов ликвидаторам Barings. Помимо этого, он все еще торгует денежными инструментами, но сейчас лишь за собственный личный счет.

В личной жизни Лисона кроме этого случились радостные перемены – в 2003 году он во второй раз женился на ирландке Леоне Тормей (Leona Tormay). Леона, косметолог по профессии, уже имела двоих детей – Керсти (Kersty) восьми лет и четырехлетнего Алекса (Alex), но жены грезили о совместном ребенке. В 2004 году их попытки увенчались успехом: у Леоны и Ника появился сын.

На данный момент Лисон с семьей живет в деревне Барна, расположенной вблизи столицы графства Галвей на западе Ирландии.

Ракпо мнению Лисона, не должен побеждать над человеком и осуществлять контроль его жизнь. Чем лучше человек настроен, тем больше его шансы выжить. Он кроме этого рекомендует вторым не “переваривать” стресс в себя, как он сам делал практически всю собственную жизнь. Сейчас он говорит с Леоной и высказывает то, что у него на душе.

По словам Лисона, “при с раком, как и с другими проблемами, поражаешься, как высокой приспособляемостью владеют людские существа”, и это делает человека талантливым “бороться при условии, что он настроен решительно”.

В июне 2005 года в свет вышла вторая книга Лисона называющиеся “Назад от края пропасти: борьба со стрессом” (“Back from Brink: Coping with Stress”). Книга подхватывает историю автора в том месте, где она заканчивается в “Жуликоватом трейдере” и, кроме рассказа о его глубоко личных переживаниях, содержит подробную запись бесед с ведущим психологом Иваном Тиррелом (Ivan Tyrrell). Включение этих бесед имеет целью продемонстрировать, как история восстановления Лисона, чьи душевное и физическое здоровье было подорвано замечательным и продолжительным стрессом, соотносится с проблемами, с которыми сталкивается фактически любой, — взаимоотношения в семье в семье, долги, борьба за статус и успех, сопротивление серьёзной заболевании.

Любая глава книги содержит автобиографическую часть, диалог между Лисоном и Тиррелом, и последовательность методик самопомощи, включая перечни вопросов и табл

Финансовая жизнь

Трейдер мошенник как я обанкротил barings

Nick Leeson: как я обанкротил Barings Bank

КРАСИВО РАЗВЕЛИ МОШЕННИКА! \ ZHVACHKA PRANKS

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: