Все по плану. как банкам извлечь выгоду из нашествия высокотехнологичных конкурентов

- kbrbank

Все по плану. как банкам извлечь выгоду из нашествия высокотехнологичных конкурентов

65 миллионов лет назад в следствии столкновения астероида с Почвой вымерли динозавры. В живых остались только относительно небольшие организмы, потомки которых населяют планету до сих пор. Одним из последствий стала фиксация апокалиптического сценария во внутренних, рептильных слоях отечественного мозга: кроме того в успешные времена мы мыслим громадными и малыми апокалипсисами, с радостью генерируем апокалиптические сценарии и наблюдаем (пост)апокалиптическое кино.

Особенно это характерно для банкиров. Астероид еще лишь вылетел, он мелкий и летит криво — но все равно заголовки кричат о смерти банков. В роли астероида побывали цифровые наличные, электронные деньги, поисковики, соцсети, производители телефонов, p2p2-кредиты, частные деньги, блокчейны, мобильные операторы и многие другие. Вправду, это весьма важный подход: в течение столетий замечательно существовали классические банки.

И внезапно в одночасье все ожидают, что новый игрок, говоря современным языком финтехстартап, появится из ниоткуда и заберет у них целый рынок.

В отличие от динозавров, у банков будет возможность извлечь пользу 

Авторы, возможно, не совсем банкиры, и уверены в том, что апокалиптических изменений точно не случится, по крайней мере не так неожиданно и катастрофически. Все будет тривиально, легко и незаметно. И основное, в отличие от динозавров, у банков будет возможность извлечь пользу в ходе.

В прошедшей статье мы рассуждали о том, каковы последствия стандартизации банковских продуктов и спрогнозировали (либо, в случае если сказать скромнее, обрисовали) неминуемое принудительное разделение труда на этом рынке, «девертикализацию». 

Из банкиров в таксисты Для всех думается очевидным, что банк предоставляет собственные услуги пакетом: депозиты, платежные карты, кредиты — все связано между собой так, дабы клиенту было комфортно оставаться в рамках одного банка и совсем некомфортно сберегать в одном банке, брать взаймы во втором, а платить через третий.

Но обращение в ней шла прежде всего о таких бенефициарах этого процесса, как маленькие высокотехнологичные компании, каковые сейчас объединяются в широкую категорию «финтеха». Однако, из девертикализации рынка смогут извлечь пользу и более классические игроки. Борьба с монополизмом снизит преграды для перехода клиентов (и их денег) из одного банка в второй.

Соответственно, запрещено будет надеяться на инерцию клиентской аудитории либо неестественную привязку в виде «зарплатных проектов»: потребители начнут вольно мигрировать в сторону более удачных банковских предложений. самые гибкие и действенные банки станут самыми успешными.

Рост ставки по депозиту в последний год, к сожалению, скорее, показатель денежных неприятностей банка, а не его эффективности

Из-за чего большая часть банков нельзя назвать весьма успешными на данный момент? Для этого имеется понятные основания. Розничные денежные услуги становятся однообразными, и клиент уже не видит между ними отличия.

Банкам делается все сложнее вести маркетинг собственных сервисов: из-за требований к формированию резервов тяжело предложить сверхвыгодные условия по кредитам. А резкий рост ставки по депозиту в последний год, к сожалению, скорее, показатель денежных неприятностей банка, а не его эффективности.

Данный процесс наложился на долгую традицию «пакетировать» собственные услуги: предоставлять клиенту не только счет, но и метод управления деньгами на нем. Если вы открыли счет в банке Х, то имеете возможность пользоваться лишь его интернет-банком либо мобильным приложением. Совершенно верно так же, как если бы производитель автомобиля разрешал заправлять его лишь на принадлежащих ему АЗС.

В один момент выросли преграды для смены банка. В случае если клиент получает зароботную плату на счет либо карту, то для него переход в второе финучреждение сопряжено с практически запретительными издержками. Необходимо лично прийти в новый банк, отстоять очередь, пройти достаточно долгую процедуру идентификации, заказать новую карту. Позже прийти в бухгалтерию работодателя и написать заявление на перечисление заработной плата по новым реквизитам (время от времени преодолевая сопротивление бухгалтеров).

После этого сходить в собственный ветхий банк и попросить закрыть счета в том месте — необходимо готовься взять остатки наличными, оплатить неоплаченные комиссии и без того потом. Для человека, трудящегося полный рабочий сутки, целый данный процесс — целая морока, и несложнее покинуть все как имеется, нежели что-то поменять. Причем в некоторых регионах дабы поменять банк, необходимо ехать в ближайшее отделение в другом городе, что практически делает перетекание аудитории неосуществимым.

Кроме того высокотехнологичные банки не смогли всецело оптимизировать данный процесс: к примеру, опыт говорит о том, что самый стремительный и недорогой метод перевести деньги из условного Сберегательного банка в «Тинькофф» — снять наличные в банкомате Сберегательного банка и отнести их через дорогу агенту «Тинькоффа» (к примеру, в «Связной»).

Банки сократили затраты на активное удержание аудитории: для чего разрабатывать новые хорошие интерфейсы, в случае если клиент все равно будет должен применять те, что имеется

В следствии банки сократили затраты на активное удержание аудитории: для чего разрабатывать новые хорошие интерфейсы, в случае если клиент все равно будет должен применять те, что имеется? Потребители были прикреплены к собственному банку: особенно «зарплатные» клиенты, за которых, в сущности, сделали выбор другие люди. А раз уж приобретаешь заработную плат в этом банке, то несложнее (не смотря на то, что и не всегда удачнее) тут же оформить кредит, по крайней мере не потребуется снимать наличные в банкомате и переносить их в банк-кредитор, дабы внести платеж.

Вся эта модель стала весьма неэффективной, потому, что она совсем неконкурентна. Любой банк трудится со своей, более либо менее стабильной аудиторией и знает, что она некуда не убежит. Без конкуренции ожидать понижения цены обслуживания либо внедрения инноваций не приходится. В итоге страдает разнообразие и качество одолжений. В мегаполисах это заметно чуть меньше, потому, что банки-соперники смогут пребывать в соседних подъездах.

Но в регионах развитие практически остановилось. По содержанию докладов на профильных конференциях видно, что сейчас инновации на рынке практически никак не меняют потребительский опыт.

В прошедшей колонке мы прогнозировали, что в скором будущем случится расслоение денежных продуктов. За квитанции будут отвечать банки, а интерфейсы перейдут к высокотехнологичным посредникам. Совершенно верно так же, как диспетчерские функции таксопарков перешли к «Яндекс.Такси». В некоторых юрисдикциях, в частности в ЕС , это уже неизбежная действительность с двухлетним горизонтом.

В том месте законодатель прямо обязал финучреждения предоставлять платежно-информационные API лицензированным третьим сторонам — платежным провайдерам. В итоге клиент сможет руководить своим счетом через различные приложения сторонних разработчиков.

Кому-то данный прогноз думается открыто антибанковским. Если бы это было так легко, то возможно быть уверенным: банковское лобби не допустило бы происхождения аналогичной тенденции. В данной заметке мы желаем продемонстрировать, что в действительности в этом ходе нет ничего нового, банки уже давно планомерно отдавали часть собственных функций не-банкам и вправду действенные финучреждения смогут извлечь из этого громадные пользы.

Несложный пример — интернациональные платежные совокупности. МПС в далеком прошлом отобрали у банков, в обрисованном выше смысле, очень значительные функции — сперва розничные платежи, позже получение наличных, на данный момент — p2p (другими словами с2с) переводы. И случилось это по обоюдному согласию.

Много лет назад пара банков консолидировали силы и решили создать неспециализированную инфраструктуру, которую позднее назвали Visa, MasterCard и без того потом. Инфраструктура все расширялась, и основатели решили давать к ней доступ вторым банкам. Для чего?

Интернациональные платежные совокупности разрешили ввести на рынке разделение труда, забрали у банков инфраструктурную составляющую

Тогда не знали слова «финтех», но знали, как трудится экономика. Во-первых, сокровище платежной инфраструктуры зависит от числа ее пользователей. Платежная совокупность, в которой лишь два банка, никому не нужна — так же, как соцсеть с двумя пользователями. Во-вторых, банкам внесли предложение отказаться от «неудобных» и затратных функций.

Мелкие, довольно небогатые кредитные учреждения, каковые обслуживали маленькие территории, взяли возможность, подписав один контракт, предоставлять клиентам глобальный сервис. Не требуется думать об инфраструктуре, протоколах, правилах и другое — все эти вопросы решаются в главном офисе платежных совокупностей. Исходя из этого банки платят за участие в МПС, и платят много.

В итоге интернациональные платежные совокупности разрешили ввести на рынке разделение труда, забрали у банков инфраструктурную составляющую. Это прекрасно, и банки приветствовали такое сотрудничество.

Но на это возможно взглянуть и иначе. Пара недель назад Александр Витязь из ПриватБанка говорил, что карточные платежные совокупности убьют банки.

Visa убивает банки Хороший банкинг убивают не финтехстартапы а также не биткоин. Это уже делает Visa.

МПС будут напрямую взаимодействовать и с личными, и с корпоративными клиентами, облачный процессинг заберет на себя бэк-енд-процессы (к примеру, ПОД/ФТ и борьбу с мошенничеством), а банки превратятся в сервисные конторы Visa и MasterCard, неотличимые один от другого. Но так как раньше таких опасений никто не испытывал. Банкиры начали осознавать возможности и риски обрисованных тенденций лишь по окончании того, как на повестке дня регулятора показался вопрос принудительной девертикализации.

Мы не в полной мере разделяем опасения (либо энтузиазм) Александра, но эта красивая статья прекрасно отражает ужас банкиров перед девертикализацией, причем в далеком прошлом идущей и очень на большом растоянии зашедшей без всяких регуляторов.

Карты — далеко не единственный случай рыночной девертикализации финсектора. В 1913 году в Соединенных Штатах трудилось 25 000 свободных банков. Большинство из них ограничивалась работой в штата. Исходя из этого все они пересылали для клиринга бумажные чеки своим банкам-обозревателям, те — своим и без того потом. Обработка чеков имела возможность занимать семь дней. В 1913 году Конгресс разрешил клиринг чеков отделениям резервного банка.

В следствии часть ФРС на рынке клиринга чеков с 1915 по 1929 год выросла с 2,9% до 49,1%, а позже, с возникновением автоматических клиринговых палат, резервные банки стали практически монополистом, со собственными работами курьерской а также воздушной транспортировки чеков. Действительно, на данный момент эта инфраструктура полностью упразднена из-за невостребованности чека как платежного инструмента. Вывод инфраструктуры в отдельную организацию не убил банки, но и сам ФРС был достаточно умен, дабы не трудиться напрямую с физлицами.

В Российской Федерации привыкли к брендированию банкоматов — клиенты в большинстве случаев ищут «собственный»

Подобная обстановка складывается на рынке карточного процессинга. Банки сперва строили собственные процессинговые центры, а позже решили отдавать эти сервисы на аутсорсинг. Похожая тенденция наблюдалась и в сфере устройств самообслуживания.

Мы в Российской Федерации привыкли к брендированию банкоматов — клиенты в большинстве случаев ищут «собственный». В других государствах обстановка складывается пара другая. К примеру, в Англии, Австралии, Канаде, США и других государствах деятельно действуют свободные операторы банкоматов, каковые не являются банками и реализовывают собственные услуги денежным учреждениям-эмитентам.

В Российской Федерации мы кроме этого замечаем спонтанную девертикализацию в секторе электронных денег. Электронные кошельки прекратили быть «квазисчетами», сейчас они употребляются как интерфейсы к иным платежным инструментам, прежде всего платежным картам. системы и Банки электронных денег прекратили соперничать между собой и стали партнерами.

Обрисованные тенденции разъясняются обычными экономическими обстоятельствами. Компании предпочитают сконцентрироваться на том, что у них получается оптимальнее , а непрофильные функции передать третьим сторонам. Мы видим это по всей экономике: к примеру, кто-то выращивает пшеницу, кто-то печет хлеб.

Специализация труда — это, по существу, спонтанная девертикализация. Из-за чего она трудится не всегда? Дело в том, что в некоторых отраслях продукты так очень сильно интегрированы между собой, что провайдеры предпочитают не пускать к ним третьи стороны, видя в них соперников. Так, для банков сам факт доступа третьей стороны к клиентской базе звучит некомфортно. Во-вторых, девертикализация не происходит сама собой в капиталоемких отраслях.

К примеру, строительство газопровода стоит так дорого, что за частные деньги его может выстроить лишь газодобывающая компания, потому, что она же будет заполнять его сырьем. Потом она вычисляет газопровод собственной собственностью и не желает ни с кем им делиться, тогда как государство наблюдает на него как на стратегическую инфраструктуру с монопольным обладателем. «Газпром» спорит по этому поводу с Еврокомиссией уже много лет. Так же и банки вычисляют собственной собственностью клиентов.

Из-за чего отделение интерфейсной функции воспринимается не так тихо, как аутсорсинг процессинга либо банкоматов?

Не смотря на то, что в совершенной экономике специализация происходит сама собой, в действительности в определенных условиях на рынке появляется цугцванг: участники рынка видят неэффективность, но из-за собственных узких заинтересованностей не решаются на смену парадигмы. В таких случаях на сцену должен выходить регулятор и принуждать к переменам. 

Из-за чего отделение интерфейсной функции воспринимается не так тихо, как аутсорсинг процессинга либо банкоматов? Дело в том, что инфраструктурным оператором делается сам банк. Это, скорее, не кредитная организация будет отдавать интерфейсы на аутсорсинг, а разработчики платёжных устройств и приложений станут по-настоящему «обладать» аудиторией, отдавая банкам право держать деньги клиентов.

Плюс к этому передача распоряжений о переводе средств — вопрос достаточно чувствительный с позиций безопасности и распределения ответственности. Исходя из этого в Европе принцип свободного доступа третьих сторон не сводится к несложному API, неприятность многомерна и требует скрупулезной проработки. Против экономической логики идти не легко, рынок пытается к эффективности, и непременно связка между интерфейсом и счётом провалится сквозь землю.

В чем преимущество девертикализации и специализации для громадных банков?

В чем будет преимущество девертикализации и специализации для громадных банков? Первая возможность — силами третьих сторон — провайдеров, каковые не являются соперниками по депозитам сервисам: и базовым кредитам, прикрепить к клиентским деньгам эргономичные привлекательные интерфейсы. Для банка разработка эргономичных интерфейсов требует громадных ресурсов, а пользы приносит мало.

Исходя из этого наступает время решительных и действенных. Тот, кто первым решится открыть собственные совокупности для третьих сторон, скоро вырвется вперед и сможет стать фаворитом на рынке. Классическим манипулированием процентами по депозитам и ставками по кредитам сделать это нереально.

ДБО в потребкредитовании: клиент желает все и сходу О чем грезят клиенты? Компания Markswebb Rank Report представила новое изучение Cash Credit CX Rank 2016 на базе обслуживания и пользовательского опыта получения потребительских кредитов через дистанционные каналы. Кроме этого авторы изучения поведали о том, сервисов и каких возможностей в действительности не достаточно клиентам банков.

Второе преимущество будет пребывать в понижении барьеров для перетекания аудитории. на данный момент кроме того хорошие условия по кредитам и депозитам либо эргономичные совокупности ДБО не гарантируют успеха, потому, что клиента необходимо заинтересовать так, дабы он прошел все сложности, сопряженные со сменой банка, обрисованные в начале статьи. Девертикализация значительно снизит эти издержки для потребителя.

Новый банк сможет «» деньги с вашего ветхого счета и перенести все автоплатежи, поручения, шаблоны из сторонней совокупности ДБО. Подобная система существует в Англии, где кое-какие участники рынка предоставляют услугу комплексной миграции из одного банка в второй: урезанный вариант bank account portability по аналогии с mobile number portability у сотовых операторов. Мобильность аудитории откроет совсем новые возможности для борьбы за потребителей.

И сами клиенты будут спокойнее принимать смену банка. Сейчас многие из них предпочитают не связываться с продолжительными и сложными процедурами. Несложный переход между финансовыми учреждениями снимет психотерапевтический барьер, что заставляет потребителей держаться неудобного, но привычного.

Наконец, открытыми протоколами обмена разрешёнными смогут воспользоваться не только разработчики приложений, но и банки. К примеру, кредиторы возьмут возможность проводить оценку заемщика на базе данных карт и счётов, каковые имеется у него в других финучреждениях. По существу, отпадет необходимость в кросс-продажах, по причине того, что вы имеете возможность предложить собственный продукт любому клиенту, независимо от того, имеется у него ваша карта либо нет.

На рынке практически никто не собирает платежи по кредитам методом прямого дебетования квитанций в других банках

Девертикализация простимулирует развитие инструментов, каковые в мире очень популярны, а в Российской Федерации практически не употребляются: к примеру, прямое дебетование. Страно, но на рынке практически никто не собирает платежи по кредитам методом прямого дебетования квитанций в других банках. Отыскать хорошего заемщика и без того не легко.

Но, обременив его кредитом, мы дополнительно обременяем его заботами по внесению платежей: или открываем счет и карту (а их также нужно как-то пополнять), или просим нести наличные.

То, как девертикализация воздействует на развитие разработок, возможно взглянуть уже на данный момент. Данный принцип сейчас, как в чашке Петри, реализовывался на рынке электронных кошельков и МФО. Совокупности электронных денег стали сущность интерфейсами к платежной карте.

Потребитель может забрать карту самого консервативного в Российской Федерации банка, привязать ее к кошельку «Яндекс.Денег» либо «Киви» и пользоваться самыми современными интерфейсами, над которыми трудятся высокопрофессиональные команды разработчиков. Электронный кошелек перестает быть «квазибанковским счетом». Это прежде всего интерфейс.

Страно, сколь многого эта отрасль смогла достигнуть за 15 лет, тогда как банки в технологическом замысле находились на месте. Еще б?льшие преимущества мы возьмём, в случае если введем вольный обмен информацией между банками и реанимируем практически не трудящийся в Российской Федерации прямой дебет.

Многие ли из банков разрешают настроить рекуррентный платеж по кредиту со сторонней карты?

Еще одна область, созревшая для инноваций,— кредиты. Возможно большое количество осуждать МФО за ставки и особенность бизнес-модели. И кое-какие из этих претензий обоснованны.

Но нереально отрицать, что этим мелким, эластичным кредиторам удалось оседлать волну инноваций. Причем банки отстают не только из-за регулирования, не смотря на то, что оно очень сильно сдерживает внедрение новых разработок: к примеру, запрет на упрощенную идентификацию при выдаче маленьких кредитов разумеется абсурден. Но многие ли из банков разрешают настроить рекуррентный платеж по кредиту со сторонней карты? Кто может выплатить кредит кроме того собственному клиенту на карту другого банка в онлайне?

Кто из банков применяет многофакторную автоматизированную оценку заемщиков на местах, которую применяют, к примеру, «Домашние деньги»? В секторе микрофинансирования это трудится, и трудится прекрасно. Более того, кроме того находит помощь у регулятора.

Все дело в лицензионной «ущербности» МФО: закон разрешает им лишь выдавать займы и ничего больше. Исходя из этого микрофинансистам приходится сотрудничать с другими игроками, дабы предлагать новые методы сбора и доставки денег. Высокая борьба вкупе со специализацией отправилась рынку на пользу.

Классические банки привыкли двигаться от лицензии к бизнес-модели

Парадоксально, но пока мы не видим того же на банковском рынке. Уровень внедрения инноваций тут минимален. Причем это не типично русский неприятность. С подобными сложностями в той либо другой степени сталкиваются все рынки с развитой денежной инфраструктурой.

Это не страно, потому, что розничные финансы везде выстроены и регулируются приблизительно по одним и тем же лекалам.

Классические банки привыкли двигаться от лицензии к бизнес-модели. А делать необходимо напротив: бизнес-модель обязана определять то, на какую лицензию подавать документы. Тут очень многое зависит от самих банкиров и того, смогут ли они извлечь пользу от перестройки рынка.

По опыту банковской экспансии в сегменты электронных денег, терминалов, p2p-переводов и большое количество другого ясно, что негибкость больших банков очень сильно преувеличена и большая часть из них смогут приспособиться к новым событиям. На данном этапе занимательнее всего то, кто возьмёт конкурентные преимущества, первым приспособив собственную стратегию развития.

НАШЕСТВИЕ 2016, Гражданская Оборона /ГрОб/ Все Идет По Плану

Интересные записи

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: