Евгений хохлов: «мы заставляли банки двигаться, а банки заставили двигаться нас»

- kbrbank

Евгений хохлов: «мы заставляли банки двигаться, а банки заставили двигаться нас»

председатель совета директоров компании «ПрограмБанк».

Фото: Альберт Тахавиев, Bankir.Ru

Досье Bankir.Ru. Евгений Хохлов. Появился 29 апреля 1955 года в Москве.

Во второй половине 70-ых годов двадцатого века окончил Столичный физтех университет. В 1979–1982 годах получал образование аспирантуре ВЦ Академии наук СССР.

В 1982–1986 годах – сотрудник Университета неприятностей управления АН СССР. В 1986–1987 годах трудился в издательстве «Советская энциклопедия» при ЦК КПСС. В 1987–1989 годах – сотрудник вычислительного центра Министерства минеральных удобрений СССР.

Во второй половине 80-ых годов XX века основал и возглавил компанию «ПрограмБанк».

– В конце 2014 года компании «ПрограмБанк» исполнилось двадцать пять лет. Четверть века – до тех пор пока еще редкая дата для юбилея ИТ-компании; по сути, вы были родоначальниками рынка банковской автоматизации

– Я не сообщил бы, что мы были единственными. Но мы первенствовали организационно оформившейся командой. В то время уже существовала команда банковских автоматизаторов в Туле. Увлекательная команда уже формировалась в «Кредо-банке» – позднее она превратилась в компанию «Инверсия». В «Менатепе» какая-то внутренняя команда автоматизаторов также формировалась. Тогда многие коммерческие банки при себе создавали такие команды.

Но вот первой свободной организационно оформившейся компанией стал «ПрограмБанк».

– За прошлые четверть века как изменились возможности и векторы развития?

– Ну, трансформации по масштабу приблизительно такие же, как с новорожденным младенцем, превратившимся в двадцатипятилетнего парня. Это же был 1989 год. Первые коммерческие банки зарождались. Делали первые, время от времени забавные шаги

За это время банки прошли огромный путь развития. А мы как сервисная компания – шли за ними. Не все прошли данный путь, не каждый до собственного потолка добрался, но непременно одно – в Российской Федерации показались большие, важные банки, каковые можно считать уже состоявшимися, выросшими. Пожалуй, вот это основное.

Эволюционировали все процессы – умение выстраивать действенные бизнес-цепочки, умение верно форматировать и продвигать продукты, обеспечение безопасности, технологии транзакций. И это возмужание банкинга вынудило изменяться и нас, разработчиков и автоматизаторов. На заре собственной деятельности мы приходили в банк, что ничего не умел.

на данный момент все в противном случае – банк очень многое может, очень многое знает, и дабы удовлетворить его потребности, необходимо обгонять его в знаниях и умениях как минимум на ход. Таковой получается двойной эффект. Мы заставляли банки двигаться, а банки вынудили двигаться нас.

– В ИТ-среде довольно часто констатировалось, что основной драйвер развития банковской автоматизации – это регулятор. Придумает что-то новое – банки реагируют

– Сейчас регулятор совершенно верно совсем не позволяет расслабляться (радуется). Что очевидно – регулятор защищает отечественный рынок банковской автоматизации от замещения импортом. На моей памяти – хороший дюжина попыток внедрения в Российской Федерации нероссийских банковских совокупностей. И – ни одной успешной!

И это, непременно, заслуга регулятора.

– Заслуга в кавычках?

– Нет! Настоящая заслуга регулятора. По причине того, что это разрешило развивать отечественный рынок банковской автоматизации.

– Другими словами, перефразируя классика, беспощадность русского регулирования компенсируется тем, что оно вынудило двигаться и банки, и ИТ-сферу?

– Непременно. Это, в числе другого, – составляющая того, что Российская Федерация имеет собственные, не подчиненные, реально независимые финсектор и ИТ-сектор

В случае если же возвращаться к драйверам развития, то за требованиями регулятора таким драйвером где-то с 2000–2001 годов стал кредитный бум в частности и достаточно бурное развитие банковского ЖД в целом. В первый раз такое понятие, как борьба, начало влиять на банковскую автоматизацию как раз с развитием ритейла. В первый раз скорость внедрения стала одним из главных параметров этого процесса.

В первый раз начали вычислять не только «что это даст», но и «как это окупится».

Третьим драйвером стало то, что возможно назвать «поверить теорию практикой». Некоторый импульс, фидбек из самих банков. Как из русских, так и из филиалов западных банков.

Стали появляться неповторимые запросы, без надежды (а также с запретом) на тиражирование. Но делали-то их как раз мы, российские компании, выросшие именно на тираже собственных программ. Это здорово расширяло отечественный кругозор, и в то время, когда все-таки появлялись подобные проекты уже в русских банках, мы уже осознавали, «что к чему».

– Что за двадцать пять лет было самые интересным для вас?

– За это время было довольно много броских моментов в жизни компании. Во многих проектах я лично принимал участие. Весьма запомнилась работа, непременно, с «Дойче банком». По причине того, что это было прекрасное ответ, и неизменно приятно, в то время, когда ты начинаешь некоторый проект, а тебе говорят: «Это нереально!». А позже – вот оно, трудится! «Дойче банк» тогда купил инвестиционную группу UFG Capital.

Это около двадцати больших, мелких организаций и средних, среди них и совсем не банковских, любая – со своей спецификой. Была поставлена задача сделать для всего этого конгломерата единую ежедневную управленческую отчетность по стандартам, к каким привыкли в «Дойче банке».

Это было непросто для нас, это было непросто для сотрудников ИТ-работы «Дойче банка», это было непросто для ребят из UFG Capital. И в то время, когда через полгода все это реально получило – это был успех.

Схожий пример того же примерно времени – отечественное участие в IPO ВТБ. До этого момента филиалы ВТБ были во многом независимыми банками. Более пяти десятков независимых банков, включая зарубежные. Они трудились на различном программном обеспечении, по различным методам.

И вот пришла пора полной унификации. Задача из «свернуть гору». Свернули. Весьма признательны управлению ВТБ, которое очень без шуток к данной работе отнеслось и обеспечило нам режим громаднейшего благоприятствования.

Трудились в режиме авралов. Телефоны раскалялись докрасна. Но в назначенный срок сводная управленческая отчетность по всему ВТБ была взята!

Со всей нужной для неизбежного перед IPO аудита детализацией.

Понимаете, я вот на данный момент поймал себя на мысли, что очень приятно вспоминать историю удач. на данный момент – сложное время. Ну, вам-то что говорить об этом… Рынок сжимается.

Последовательности банков редеют, не смотря на то, что у тех, кто остается, формально помой-му расширяется бизнес. Но банкам сейчас тяжело. И это неприятность не только для нас, конечно, – для всех разработчиков.

– Нет уверенности в завтрашнем дне?

– Не в этом дело. Полной уверенности в завтрашнем дне нет ни при каких обстоятельствах – это обычное состояние любого рынка, любого бизнеса, банковского – а также. Неприятность не в неуверенности, а в неопределенности завтрашнего дня. Я довольно часто в качестве специалиста принимаю участие в дискуссиях в Ассоциации русских банков.

Вижу, чем живут банкиры. Ясно, что любой банк не может быть уверен в том, что он добежит до финиша какой-то цели, в том, каким он добежит, в каком качестве. Неприятность в том, что банки вспоминают: а нужно ли по большому счету бежать? Неуверенность – в то время, когда не знаешь, займешь ли призовое место. Неопределенность – в то время, когда не знаешь, не отменят ли по большому счету соревнования, не поменяют ли правила забега. Вот с этим – через чур много неопределенности. Во всех сферах.

Все-таки Российская Федерация достаточно (до тех пор пока, по крайней мере) неорганизованная страна, довольно много зависит от личностей. Личности весьма по-различному себя ведут. Кроме того, чего греха таить, тот же самый регулятор по-различному проводит эту самую селекцию банков.

Пример из судьбы: говорит один банкир. В августе 2013 года в банке прошла проверка ЦБ. В феврале следующего года им приходит письмо из ЦБ по результатам проверки, что они вообще-то недоначислили резервов приблизительно на сто пятьдесят миллионов рублей. Банк срочно доначислил резервы. Тут же письмо от регулятора: в связи с тем, что вы в течение более полугода не делали требования Центробанка, прошу вас, разберитесь с вашим управлением.

Полностью настоящая история! Ее говорил человек, которому пришло предписание себя заменить

Ясно, что, из-за чего и как делается. Другими словами политическая подоплека понятна. Но в экономической сфере это ведет к неопределенностям.

А неопределенности все люди (не только дамы!) в большинстве случаев трактуют в отрицательную сторону. И как раз исходя из этого расставаться с деньгами не весьма рвутся.

– По вашим ощущениям, период неопределенности закончится обозримой перспективе? Имеется шанс переждать?

Фото: Альберт Тахавиев, Bankir.Ru

– Нет, пережидать бессмысленно. В далеком прошлом известно: если ты стоишь на месте, то ты отстаешь. Однако в случае если до недавнего времени мы относились к депрессии банковского рынка как к тактической проблеме, то сейчас стало ясно, что скоро это не закончится, что это стратегическая неприятность, не тактическая.

Значит, нужно искать стратегические ответы. К примеру, для нас, ИТ-разработчиков, это указывает неизбежную конкурентную борьбу за рынок МФО. Быть может, мы что-то предложим инвестиционным компаниям. И будем делать продукты, которых на рынке до тех пор пока еще нет. Помимо этого, за, как сейчас говорят, «тучные годы» мы все-таки собрали большой количество собственных денег и появился ресурс, разрешающий выйти на другие рынки, небанковские. В ритейл, к примеру.

У нас уже имеется подразделение, занимающееся медицинскими информационными совокупностями, я лично несу ответственность за данный проект. Сущность его – реализовать населению его, населения, здоровье. на данный момент именно идет обсуждение технических неприятностей с потенциальными соразработчиками.

Весьма увлекательный проект Но о нем мы поведаем мало позднее.

– «Юбилейный» вопрос: как выглядит «ПрограмБанк» в цифрах? Назовите две цифры, каковые значимы для чёрта компании.

– Попытаюсь. 2001 год – «ПрограмБанк» вместе с дочерней компанией «Новая Афина» получили два миллиона долларов за год. 2013-й год – мы получили пятнадцать миллионов. Совокупная численность двух компаний сейчас – триста пятьдесят человек.

В то время, когда начинали – нас было шестеро.

– Как у вас устойчивый коллектив?

– Мы на отечественном юбилее награждали сотрудников, проработавших более пятнадцати лет, – таких было человек двадцать. Тех, кто проработал более десяти лет, – около пятидесяти. У нас достаточно необычная корпоративная культура. Компания начиналась как семейная компания. И не смотря на то, что мы с Татьяной сейчас уже бывшие жены, но так же, как и прежде трудимся совместно. И субкультура компании – это субкультура собственного рода громадной семьи.

Которая совместно волновалась падения и взлёты, успехи и кризисы. От нас в периоды кризисов бывало, что уходили люди, но – возвращались. Возвращались не из-за денег, а из-за духа компании.

– Каков главный источник кадров для ИТ-бизнеса?

– ИТ-рынок в неспециализированном-то неприятности с кадрами не испытывал. И не смотря на то, что он достаточно скоро стал весьма конкурентным, но постоянно оставался очень платежеспособным. Кроме того в девяностые годы отечественные зарплаты приводили к уважению.

Я брал людей из Физтеха, из Бауманки. Недочёта в кадрах нет. Причем кто-то делал блестящую карьеру, а кто-то тихо трудился годами на своем месте.

В этом замысле мы эластичные – человек в зависимости от склада характера может избрать любой вариант опытного развития.

– Не наступает эффект выгорания, усталости? Все-таки двадцать пять лет – большой срок чтобы заниматься одним и тем же

– У меня – совершенно верно нет. Возможно, вследствие того что я креативный человек. И это относится не только ко мне. Как ни необычно, креативные люди чувствительны к воздуху, к тому, как к ним относятся. Им несложнее жить тут как раз вследствие того что к ним верно относятся.

В другом месте из них бы соки выжали, а позже бы выкинули. А мы не выжимаем. Мы предоставляем возможность в необходимое время отдохнуть. У нас не обязательно приходить ровно в девять на работу и ровно в пять уходить.

Возможно не прийти, легко позвонив по телефону. Принципиально важно, что ты прекрасно делаешь дело, которое тебе поручено.

У меня – другая возможность маневра. Я председатель совета директоров. В то время, когда я осознал, что текущая работа как раз председателя совета директоров компании мне пара надоела, я начал отвечать за будущее компании. Я его придумываю. Будущее весьма интересно придумывать.

Вот так и появился уже упомянутый мной проект по здравоохранению. Я совсем сравнительно не так давно в первый раз осознал, как мало по-настоящему сделано, как мало верной информатизации в здравоохранении. Причем, как ни необычно, это не медицинская неприятность. Дело в том, что русские доктора и по большому счету российское здравоохранение – оно не сохраняет здоровье, а восстанавливает его.

Оно предпочитает лечить. Функции сохранения здоровья в нем нет. Ниша безлюдная. Мне показалось, я придумал, как занять эту нишу. Мы желаем создать возможность автоматизированного мониторинга не болезни, а здоровья…

Понимаете, весьма хочется об этом поболтать, но пока – рано (радуется).

– Вы сами в далеком прошлом занимаетесь программированием?

– Со школы. Это может показаться необычным – приблизительно в первой половине 70-ых годов XX века, в восьмом классе. Это была 444-я столичная математическая школа.

А через дорогу от нее – вычислительный центр. В том месте находились автомобили М-220, прототип будущей БЭСМ-4. А мы, школьники, в том месте перфокарты долбили Дальше был Физтех, и я действительно «заболел» проблемой ИИ.

Кое-какие из отечественных тогдашних достижений, мыслей до сих пор, скажем так, широкого распространения точно не взяли. Но благодаря данной работе я осознаю, что может сделать компьютер, а также – и с нашим обществом. Слава всевышнему, пока не делает.

Идем к этому. И это медлено начинает приводить к опасению за судьбы моих (и не только моих) детей.

– Что вы имеете в виду?

– Осознаёте, в чем дело. В случае если что-то подобное неестественному интеллекту будет создано, то оно, конечно, в первом экземпляре будет стоить дорого. Следовательно, заменять человека ИИ будет не на поприще повара в столовой, а на месте высшего менеджера какого-нибудь. Позже оно будет дешеветь, спускаясь по иерархической управленческой лестнице, вытесняя людей из совокупности управления промышленностью и обществом.

Со всеми, к сожалению, вытекающими последствиями.

– Прямо сценарий голливудского фильма-апокалипсиса

– Да. Кстати, то, что знают под ИИ американцы, – вероятно. Это не совсем то, что, скажем, знают под этим российские и европейские философы. Тут узкая грань. В любом случае – ответа на данный вызов до тех пор пока нет ни в американских работах, ни в отечественных.

Но, еще раз повторяю, я этим занимался профессионально и я через чур прекрасно осознаю, что в том месте в действительности возможно.

– Сообщите, а заниматься ИИ, а позже – банковской автоматизацией Это не скучно было с позиций сути задач?

– Нет, что вы! В случае если поднять историю компании IBM, к примеру, то как раз финсектор в шестидесятые годы прошлого столетия был драйвером ИТ-развития, внедрения вычислительной техники в экономику. Не смотря на то, что создавалась вычислительная техника только для армейских приложений – как в Российской Федерации, так и в Америке. Но вот первым местом, где она отыскала приложение за пределами армейского сектора, была как раз денежная среда.

В американских банках до сих пор имеется программы, написанные еще на COBOL. Уже людей нет, каковые могут на нем программировать, а программы трудятся

Банковская сфера постоянно рассматривалась как занимательное место приложения ИТ-разработок. И, основное, – платежеспособное. Платежеспособное – самое ответственное слово.

Без платежеспособного спроса развития нет и быть не имеет возможности.

В случае если же говорить о сегодняшнем дне, то перед банковским ИТ стоит новый вызов – тема персонализации банковского обслуживания. «Конвейеры» автоматизировать можем, сейчас предстоит автоматизировать персональный сервис. Занимательнейшая задача! Понимаете, до данной темы российские банки не доросли еще. Дело в том, что, в то время, когда перед вами розничный рынок, то основное – делать скоро и большое количество. Но позже неизбежно покажется спрос на личный подход.

Сперва – «фабрики», позже – кластеризация, позже – индивидуализация. На начальной стадии лозунг: «Даешь унификацию». На втором – лозунг: «Нет не похожих друг на друга людей».

На третьем – лозунг: «Нет двух однообразных людей».

Воображаете себе задачу автоматизации третьего лозунга?! Разве это возможно скучным вызовом?

– какое количество у вас на данный момент клиентов?

– У «ПрограмБанка» – примерно сто пятидесяти клиентов. У «Новой Афины» – около шестидесяти (в случае если вычислять ВТБ одним клиентом). Был момент, в то время, когда у нас было порядка шестисот клиентов. В начале девяностых годов банки росли как грибы, и мы без всякого маркетинга, без всякого продвижения имели пять-семь новых клиентов в месяц. И мы так бежали с наслаждением, покоряя все новые и новые вехи. Позже рынок вошел во время зрелости. Сибторгбанк погиб, на его месте остался ЦФТ.

Где-то в первой половине 90-ых годов двадцатого века на рынке показался «Диасофт». «Инверсия» выросла на базе банка. Появилась весьма увлекательная конкурентная среда, возможности симбиозов, сотрудничества. Трудиться стало тяжелее, но – занимательнее, потому, что борьба ставит задачи куда тверже самого придирчивого клиента.

– Какие конкретно ИТ-компании вам кажутся самые интересными по опыту либо по отдельным проектам?

Фото: Альберт Тахавиев, Bankir.на данный момент

– У каждой компании – успехи и свои плюсы. Довольно много личностного. Так сложилось, что в начале девяностых рынок расширялся так скоро, что нам всем хватало места под солнцем. А потому, что пришли на ИТ-рынок по большей части более либо менее культурные, грамотные люди – программисты, мы не вцеплялись друг другу в горло, нормально дружили до 1998 года, кроме того совместно организовывали форумы разработчиков банковского ПО.

Тихо сидели дружно в одном президиуме и никого это не тревожило. И по сей день в принципе на личностном уровне отношения обычные. На отечественный юбилей приезжали Александр Глазков из «Диасофта», Олег Кузьмин из «Инверсии».

Нет неприятностей личностных, мы полностью честно, нормально друг к другу относимся. В начале двухтысячных годов оказались новые команды, к примеру, десять лет назад показался «Неофлекс».

Сейчас, на сужающемся рынке, быть стартапером очень тяжко. Не пологаю, что кто-то новый покажется. А среди «старичков» борьба обострилась. Особенно в случае если сказать о ЦФТ. Прямо тревожит нас всех ЦФТ (смеется). Они предлагают банку все.

Однако это все – различного качества. Но – все. Никто из вторых участников рынка все не делает. Исходя из этого по части ИТ-продуктов, в большинстве случаев, в любом банке – «зоопарк».

Я написал несколько статью, обосновывая необходимость «зоопарка» в банке. Но эта необходимость касается банка, что начинается. Банку, что начинается, нужна внутренняя конкурентность совокупностей и продуктов.

А вот на рынке стоячем Решения ЦФТ – совершенны для банка, что никуда не пытается. У него уже все прекрасно, у него сложились традиции, и он живет на своем рынке

Второй острый момент – то, что Сбербанк отправился на создание собственного ИТ-подразделения. Это всех всколыхнуло. Иначе – на то и щуки в реке, дабы караси не спали (смеется).

– Чем вы живете не считая работы?

– Семья. У меня дочке шесть с половиной лет. Это вторая семья – так сложилось. У меня весьма организованная судьба, как-то я честно верю – не только мной организованная Мне ясно, что я делаю, для чего я делаю, из-за чего я делаю, в чем мое назначение.

Кроме того стихи пишу соответствующие.

– Стихи на данный момент стали сочинять либо в далеком прошлом?

– Первый раз – в то время, когда, как говорится, жизнь дала по голове. Так происходит с мужиками в сорок пять лет – их нежданно жизнь кидает в некие эмоциональные жернова. Вот и мне достался стресс, какие конкретно, возможно, раз в жизни бывают не забываю, я в данный сутки пришел к себе, сел к компьютеру и настучал первое стих, прямо в темпе ввода с клавиатуры.

Как словно бы диктовал кто-то. на данный момент уже выпустил два маленьких сборника

– Классический вопрос для гостей данной рубрики: как вы руководите собственными деньгами?

– Семья Вторая семья Не так уж большое количество собственных денег остается (смеется). Повседневная жизнь имеет свойство куда-то незаметно тратить все ваши деньги. Исходя из этого я самому себе пятилетней давности говорю огромное благодарю за то, что не меньше половины прибыли оставлял в компании. Исходя из этого у меня имеется деньги на то, дабы реализовывать проект в области здравоохранения.

Так что для меня не следует вопрос управления собственными деньгами – или в семью, или в проекты.

– Не страшно тратить на проекты в сегодняшней неопределенности?

– Тратить деньги? Либо себя? Не страшно ни то, ни второе. Неопределенности опасаться – не жить. А жить весьма интересно

OLD LADY TROLLS PEOPLE IN ROBLOX

Интересные записи

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: