Почему иностранцы сворачивают банковский бизнес в россии

- kbrbank

Почему иностранцы сворачивают банковский бизнес в россии

Три неудачные истории банковского бизнеса

Сейчас зарубежным банкам не до экспансии в Россию, у них собственных неприятностей хватает. Прибыли финсектора вышли на докризисный уровень уже в 2010 году, но, не обращая внимания на это, чужестранцы потянулись из России.

Банковские группы KBC, Barclays, Santander, Swedbank, Morgan Stanley, AIG, IPF, Rabobank заявили о полном выходе либо сокращении операций у нас. Из-за чего банкиры разочаровались в Российской Федерации?

Масштаб не тот

Утро 4 ноября 2009 года для начальника русском «дочки» Barclays Bank Николая Цехомского началось с неожиданности. Он в первый раз вышел на работу в новой роли, в этот самый момент же поступил звонок из английского офиса материнского банка. Представитель штаб-квартиры уведомил Цехомского об уходе Фрица Сиггерса, управляющего направление ритейла и корпоративного бизнеса в Barclays.

Сиггерс руководил Citi Gold и в денежном мире считался гуру банковского ритейла. В течение шести месяцев до этого Цехомский, бывший финдиректор ВТБ, вел с будущим боссом переговоры о переходе и разрабатывал замысел развития банка. Приобретённый британцами в марте 2008 года за $745 млн (рекордные четыре капитала) Экспобанк, переименованный в Барклайс Банк, должен был за пять лет расширить активы с $1 млрд до $10 млрд, а количество отделений – с 30 до 200.

Это была уже вторая попытка одной из наибольших денежных групп Англии завоевать российский рынок. Первая закончилась сокрушительным провалом во второй половине 90-ых годов двадцатого века, в то время, когда британцы закрыли собственный российское подразделение с убытком ?250 млн. Через десятилетие история повторилась.

В момент продажи весной 2008 года Экспобанк занимал 77-е место по активам среди российских банков (30,7 млрд рублей), а к октябрю 2009 года скатился на 127-е место.

За кризис его активы уменьшились на 48%. Часть просроченных кредитов (по русскому отчетности) в корпоративном портфеле расползлась до 30%, а в розничном – до 14%. Британцы внесли в капитал банка 4,3 млрд рублей в 2009 году и еще 496 млн рублей в 2010-м.

 Новым главой корпоративно-розничного подразделения Barclays стал бывший инвестбанкир из команды Barclays Capital Джон Винтер.

Как раз ему Цехомский представил собственный видение развития бизнеса в Российской Федерации. Первая стратегия предполагала агрессивное развитие в сегменте корпоративного и розничного кредитования. Вторая – обслуживание крупных частных и корпораций клиентов.

Но в течение шести месяцев по окончании презентации ничего не происходило. Barclays разбирался со собственными проблемами. Общая сумма утрат английского банка за период с 2008-го по первое полугодие 2010 года составила 16 млрд.

Не обращая внимания на миллиардные списания, 2009-й и 2010 год несколько закончила с прибылью 2,6 млрд и 3,6 млрд соответственно.

Полгода Цехомский ходил мрачный. Именно он в конечном итоге внес предложение реализовать банк и закрыть бизнес – смысла в предстоящих переговорах не видел. Английское руководство предлагало ему трудиться с клиентурой, чьи конторы расположены не потом чем в одном часе езды от Москвы, а кредитный лимит «дочки» составлял 500 000.

Все, что выше, следовало согласовывать с Лондоном.

В феврале 2011 года британцы официально заявили о намерении реализовать российский бизнес. «Нас не интересуют небольшие проекты, каковые мы не можем развить в громадный бизнес», – заявил тогда агентству Bloomberg Ханс-Йорг Рудлофф, глава инвестиционного подразделения Barclays. В Российской Федерации остался только офис Barclays Capital – инвестиционного подразделения группы.

Еще через полгода Барклайс Банк был реализован за половину капитала команде бывшего совладельца МДМ Банка Игоря Кима, известного эксперта по объединению небольших банков. Те вернули старое наименование – Экспобанк. Убыток от инвестиции Barclays в Россию с учетом затрат на капитализацию и покупку банка составил около $900 млн.

Цехомский до сих пор уверен в том, что Barclays утратил российский рынок в следствии кадровой неразберихи. Игорь Дубов, начальник практики финсектора юридической группы «партнёры и яковлев», консультировавшей сделки по приобретению русских банков, считает, что британцев погубило незнание специфики страны, куда они пришли делать бизнес. Они очевидно переоценили собственные возможности, сделав вывод, что Россию завоюют по британским правилам.

Безотносительный убыток

В 2007 году исполнительный директор KBC Group Андре Берген честно верил, что несколько пришла в Россию действительно и на долгое время. К тому времени несколько с активами €325,4 млрд была второй в Бельгии денежно-страховой компанией. Бельгийцы приобрели Абсолют Банк у участника рейтинга богатейших Forbes Александра Светакова и его партнеров практически за $1 млрд (с коэффициентом 3,8 капитала).

Казалось бы, банк удачно вписывался в формат KBC – выше среднего по размеру активов (25-е место), деятельно развивающий розничный бизнес. Бельгийцы выделили на развитие банка €2,7 млрд в виде депозита, и вдобавок на €263 млн увеличили капитал банка. Требовалось расширить долю розницы в портфеле с 30% до 45%, открыть 130 контор (было 50) в 25 регионах России, нарастить долю кредитов среднему и малому бизнесу.

По окончании приобретения бизнес-модель «Абсолюта» была выстроена на получении недорогих и «долгих» денег от материнского банка, говорит глава Абсолют Банка Николай Сидоров. В то время, когда грянул кризис, источник недорогих денег иссяк. Портфель кредитов, практически на 40% складывавшийся из долгов девелоперов и дилеров автомобилей, к началу 2010 года был на 18% просрочен, согласится Сидоров.

Убыток за первое полугодия 2009 года составил €19 млн (год спустя – €5 млн).

Но и сама KBC Group, деятельно инвестировавшая в американские ипотечные облигации, не была примером для подражания. В 2008 году несколько чуть не обанкротилась. Убытки от инвестиционной деятельности в 2008 году составили €4,1 млрд, в 2009-м – еще €3,6 млрд.

Банк был практически национализирован – правительство Бельгии выкупило две эмиссии акций в общем итоге на €7 млрд. Сейчас все собственные замыслы несколько обязана согласовывать с правительством Бельгии и Еврокомиссией. Новая стратегия предполагает, что KBC сосредоточится на главных для себя рынках: Бельгии, Чехии, Словакии, Венгрии и Болгарии.

Все, что имеется у группы в других государствах, должно быть реализовано.

До тех пор пока клиента на «Абсолют» отыскать не удалось. Русский «дочка» KBC только в 2011 году вышла в прибыль – 2,5 млрд рублей по МСФО.

Банк приносит прибыль, но его часть в неспециализированных активах группы KBC не превышает 1%, и его продажа неизбежна. Аналитик Газпромбанка Юрий Тулинов говорит, что выбора у KBC в ситуации передачи в госимущество не так много – группе необходимо искать ресурсы для возврата средств европейским налогоплательщикам. Вернуть положенные в Россию $3,8 млрд бельгийцам вряд ли удастся.

на данный момент Абсолют Банк оценивается в 1,0–1,2 капитала, либо €400–470 млн.

Нехорошие клиенты

Банковский бизнес в Российской Федерации достался шведской банковской группе Swedbank практически случайно. В 2005 году шведы приобрели прибалтийский Hansabank, у которого была «дочка» в Российской Федерации. Единственный офис Хансабанка в Москве обслуживал счета нескольких прибалтийских компаний и помогал русским клиентам пристраивать деньги в Европе.

В 2007 году российский Хансабанк был переименован в Сведбанк. Тогда Swedbank, что управлял Ян Лиден, реализовывал стратегию агрессивного завоевания банковского рынка в Прибалтике и бывших бывших советских республиках. В 2007 году он израсходовал $735 млн на приобретение украинского ТАС-Комерцбанка и около $1 млрд на развитие русском «дочки» (из них $250 млн было положены напрямую в капитал).

«Перед Сведбанком стояла задача войти в тридцатку русских банков (он был на 85-м месте по активам). Это было в полной мере реально, поскольку деньги у акционеров на это были», – говорит Марис Манчинскис, руководивший Сведбанком в Российской Федерации с 2006-го по 2008 год.

Первые деньги были израсходованы на скупку кадров. Новая команда из русского «дочки» банка UniСredit успела нанять персонал, создать новые продукты (в розничном портфеле ставку предполагалось делать на ипотеку) и открыть семь новых отделений в Москве, Калининграде и Петербурге. Перед кризисом (с 2006-го до начала 2008 года) Сведбанк нарастил активы практически в 5 раз и в рейтинге банков переместился с 114-го на 64-е место.

Но в кризис надежды на рост бизнеса за пределами Швеции упали. По результатам 2009 года лишь шведский бизнес Swedbank оставался прибыльным. Суммарный убыток его «дочек» в Прибалтике, России и на Украине составил $2,2 млрд, из которых на Россию было нужно $120 млн, а на Украину – $1 млрд.

Суммарные кредиты Украины и России составляли 1% от общего кредитного портфеля группы Swedbank, а вот списания по неисправимым кредитам в этих государствах обеспечили 32% всех списаний группы. В 2009 году Swedbank должен был привлечь в капитал $2,1 млрд за счет действующих акционеров – разных европейских фондов.

Обстановка в Российской Федерации была не таковой уж плохой. Но шведы заметили, как очень сильно кризис оказал влияние на бизнес украинского банка, где уровень просроченных кредитов в начале 2010 года был на уровне 50% портфеля, а к 2011-му вырос до 63%.

По словам бывших топ-менеджеров банка, шведы испугались, что такие же неприятности появятся и у русских. «Swedbank решил снизить риски и сосредоточиться на Прибалтике и Скандинавии», – вспоминает Манчинскис. Сейчас он командует Swedbank в Латвии.

В начале 2009 года по окончании провала стратегии завоевания новых рынков Ян Лиден ушел в отставку. Финансирование русского бизнеса быстро сократилось. Шведы ужесточили требования к заемщикам и все решения по кредитам передали в Стокгольм, говорит занимаюший ранее пост руководителя корпоративного блока Сведбанка Сергей Дзюбенко.

Через полгода топ-менеджеры начали покидать банк.

Быть может, что украинская история была локальной. Директор «Интерфакс-ЦЭА» Михаил Матовников допускает, что в данной обстановке нужно ставить вопрос о качестве предпродажного анализа, что проводил Swedbank, – об этом свидетельствует катастрофически высокая просрочка по кредитам. Но обстановку это уже не поменяет.

В 2011 году российский Сведбанк реализовал часть розничного портфеля кредитов Райффайзенбанку и сосредоточился на обслуживании заинтересованностей шведских компаний в Российской Федерации. Штат сотрудников сократился с 400 до 166 человек.

Глава банка Елена Лозовая говорит, что шведам , что удалось избежать важных убытков. «В случае если другие банки уже без шуток развивали розницу, то пары и шведы шагов не сделали, кроме того из дома еще не успели выйти», – говорит она.

Новая волна зарубежных приобретений на русском банковском рынке в случае если и будет, то нескоро. И уж совершенно верно никто и ни при каких обстоятельствах не будет платить по три-четыре капитала за неустойчивый бизнес, что способен развалиться за год кроме того в условиях, в то время, когда за окном не бушует экономический кризис.

© Юлия Чайкина и Алексей Ильин, Форбс

Бизнес в России для иностранцев. Юридическая помощь, консультация

Интересные записи

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: