Какими своими достижениями вы гордитесь?

- kbrbank

Какими своими достижениями вы гордитесь?

Открытое письмо президента ММВА А.Н. Мамонтова Главе центробанка РФ Э.С. Набиуллиной

Глубокоуважаемая Эльвира Сахипзадовна!

9 апреля исполняется два года с момента утверждения Вас Госдумой в должности начальника Центробанка РФ.

Это важная дата. Это не «сто дней», не первый год. Это – практически добрая половина срока действия Ваших полномочий, и это предлог к тому, дабы подвести кое-какие итоги Вашей работе на должности председателя Банка России.

У меня и, как я смею думать, у большинства представителей банковского сообщества к Вам вследствие этого резонный вопрос: какими как раз достижениями за эти два года Вы особенно гордитесь? Это не праздное любопытство. Это желание осознать, какие конкретно главные цели в собственной работе Вы ставите и в чем как раз видите собственную миссию.

Нет потребности приводить тут сравнительные (до смены команды ЦБ и на данный момент) чёрта таких главных экономических параметров, как прирост ВВП, рост цены потребительской корзины, курс рубля к главным мировым валютам, размер интернациональных резервов, уровень главной ставки и т.д. – все они будут не в Вашу пользу. За кое-какие из них Вы, как председатель центробанка РФ, несете прямую либо косвенную ответственность, другие же легко стали неспециализированным, негативным фоном с целью проведения Ваших новаций.

В Законе о Центральном банке РФ сообщено, что целями его деятельности являются: обеспечение и защита устойчивости рубля, укрепление и развитие финансовой системы, обеспечение стабильности денежного рынка и его развитие.

Что касается обеспечения устойчивости рубля, то, по-видимому, или эта функция не выполняется вовсе, или мы нуждаемся в новом определении понятия «устойчивость».

Волатильность курсовой динамики и в прошедшем сезоне, и в этом достигала двузначных значений, а рынок, пожалуй, уже привык к тому, что амплитуда колебаний национальной валюты, другими словами ее «устойчивость», измеряется не в цифрах «по окончании запятой», а в целых числах. Быть может, забранная Банком России на вооружение стратегия «free floating» имеет собственные преимущества, собственный объяснение, логический суть а также некую хорошую направленность с позиций развития национальной экономики и финансового рынка, но она вряд ли лежит в поле действия нынешнего закона. В нем среди вмененных ЦБ РФ целей нет таковой, как «обеспечение свободного плавания национальной валюты и ее неограниченных курсовых колебаний по отношению к зарубежным валютам».

То, что происходит с рублем во время Вашего нахождения на должности председателя центробанка, в противном случае, как отказом действия всех совокупностей управления, назвать тяжело.

Столь резких скачков национальной валюты на маленьких и средних отрезках времени не было кроме того в самые сложные и тяжелые времена новейшей истории русского рынка.

Стоит ли сказать о том, что подобные шоковые потрясения способны оценить лишь самые искушенные и успешные игроки, но никак не субъекты и население экономической деятельности.

Падение национальной валюты в осеннюю пору прошлого года, так же как и нынешнее ее динамичное упрочнение, одинаково пагубно отражается на денежных активах, обязательствах домохозяйств, розничном товарообороте, на производителях промышленной продукции, поставщиках товаров и услуг.

Длящийся сейчас и, быть может, «вдохновляющий» кроме того кого-то темп так именуемого упрочнения рубля к главным мировым валютам разумеется добивает начавшееся было импортозамещение (особенно на фоне большой цене кредита, о чем будет сообщено ниже), снижает рентабельность компаний-экспортеров (при том, что уменьшается и физический количество экспорта), осложняет бюджетное наполнение (недостаток казны сейчас уже ощутимо растет).

К тому же, кроме того тем, кто упивается нынешним «реваншем» национальной валюты, вряд ли стоит торжествовать либо обольщаться – в условиях нынешней валютной стратегии их и нас скоро ожидают новые курсовые потрясения, резкая смена трендов, увеличение амплитуды и сокращение интервалов волатильности рубля. Поведение национальной валюты станет еще более лихорадочным и хаотичным, еще менее предсказуемым и лишь усилит снова растущее к ней недоверие.

Да, курсовая устойчивость рубля зависит не только от упрочнений ЦБ РФ, но и от действия иных факторов – трансформации внешнеторговой конъюнктуры, динамики сальдо по счету капитальных операций, состояния платежного баланса в целом и т.д. Да, всё это сейчас не радует. Но, в случае если дать согласие с тем, что роль ЦБ РФ в обеспечении устойчивости национальной валюты столь статична и мелка, то для чего тогда по большому счету на него возложена задача по «защите рубля» – обязанность, которую он на данный момент выполняет очень, скажем так, вольно и необычно.

Второй декларируемой законом целью деятельности Банка России есть «укрепление и развитие финансовой системы».

Тут также имеется, чем Вам похвастаться. Возьму на себя смелость утверждать, что ни при каких обстоятельствах еще, по крайней мере, за последние полтора десятилетия, отечественная банковская сфера не представляла собой столь тяжёлую картину. Ни при каких обстоятельствах еще она не была столь неустойчивой и нестабильной, и уж совершенно верно никак не «укрепилась», не говоря уж о том, что не «начинается».

в течении практически всего срока Вашего нахождения во председателю центробанка положение в банковском секторе медлительно, но правильно ухудшалось. На данный момент интенсивность этих негативных трансформаций выросла драматически.

Так, прирост активов (к тому же очень незначительный) за прошедший февраль показало менее трети кредитных организаций (для того чтобы не было более пятнадцати лет). Совокупные активы тридцатки наибольших банков уменьшились с 63,0 трлн. рублей до 59,7 трлн. рублей.

Из 100 наибольших банков прирост активов продемонстрировали только пятнадцать, из тридцати – лишь два. Оттекание активов отмечается сейчас уже кроме того в национальных и квазигосударственных банках, традиционно пользующихся значительно более недорогим фондированием и значительно лучшими условиями размещения собственных денежных средств.

Понижение активов прежде всего связано с главной деятельностью банков – сокращением кредитования, причем как в сегменте физических населения и лиц, так и среди юрлиц – некредитных организаций.

В состоянии перманентной агонии, так и не восстановившись за полтора года по окончании памятного отзыва Банком России лицензий у последовательности банков из поступательного снижения и первой сотни доверия участников друг к другу (да и, будем говорить прямо, – к действиям регулятора), находится и рынок межбанковского кредитования.

Рентабельность банковской индустрии быстро падает. За первые два месяца этого года тридцать наибольших банков взяли совокупный убыток в размере 23 млрд. рублей, в то время как за тот же период прошлого года эти же кредитные организации взяли прибыль 131 млрд. рублей. И это банки, каковые считаются становым хребтом совокупности.

Что уж тут сказать про остальные много кредитных учреждений.

С середины 2013 года по настоящее время Банком России отозвано уже более чем ста лицензий на осуществление банковской деятельности. Это – рекордная динамика за последние пятнадцать лет.

Регулярные сообщения об уходе с рынка очередной партии банков уже не воспринимаются в сознании как некая новость, событие и тем более драма. В это же время прямые утраты от этого составляют очень и очень большие суммы. Так, лишь количество выплаченного вкладчикам страхового возмещения составил за это время более чем 300 млрд. рублей (!), тогда как за прошлый практически десятилетний период «всего» около 100 млрд. рублей.

Кстати, в данной связи все чаще появляется вопрос, а достаточно ли средств в гарантийном фонде, дабы в том же духе продолжать охоту на «нерадивые» банки. Соответственно, поднимается и неприятность его пополнения, поскольку при таком регулятивно-надзорном раже и забранных темпах «прополки» финансовой системы возможность полного истощения ресурсов фонда очень высока.

Дежурным объяснением регулятора по поводу всего происходящего стало то, что это вынужденная плата за наведение порядка в банковской совокупности, за очищение ее от «недобросовестных игроков». Быть может, так. Но иногда складывается чувство, что это, скорее, итог неэффективно исполняемых надзорных функций возглавляемой Вами организации.

Один из нынешних начальников ЦБ РФ еще недавно признавался в том, что «настоящего банковского надзора в Российской Федерации не существует, имеется только отдельные его фрагменты».

К сожалению, картина в наше время вряд ли не поменялась в лучшую сторону.

В противном случае чем иным растолковать то, что многомиллиардные «дыры» в балансах уходящих с рынка банков и появляющийся для их клиентов, контрагентов и АСВ ущерб обнаруживаются все чаще и чаще и через чур поздно, уже по окончании того, как в банки вошла временная администрация?

Принято вычислять (по крайней мере, как раз так это транслируется в публичное сознание), что отзыв у банков лицензий и имеется свидетельство качественной работы надзорного блока, итог «очищения» финансовой системы, ее «упрочнения», увеличения ее устойчивости и надёжности. А обычно задача создания вправду действенного, качественного, упреждающего надзора подменяется дискуссией по поводу того, что «банков в Российской Федерации избыточно большое количество», «большая часть из них тяжело назвать банками», и нужно, наконец, выяснить, «какое количество как раз в итоге должно их остаться».

Вопреки уже практически сложившемуся точке зрения, берусь утверждать, что в Российской Федерации банков мало, что их должно быть большое количество больше. Больше, чем на данный момент. И, по крайней мере, банки в стране должны не только исчезать, но и оказаться.

Разрешу себе кроме этого подметить (быть может, эта идея сейчас покажется кому-то нелепой либо фрондерской), что эффективность надзора и регулирования пребывает в том, дабы случаи отзыва лицензий в нормально функционирующей совокупности были очень редки, не чаще, чем выдача новых разрешений на ведение банковской деятельности (за последние два года их в Российской Федерации взяли считанные единицы). Естественная убыль тут так же вредна, как и в демографических процессах.

Объективные процессы концентрации капитала не должны мешать свободе борьбы, формированию любых форм бизнеса, не только большого, но и среднего, и закрывать вход на рынок новым его участникам.

Не знаю как кому, но мне тяжело представить себе министра здравоохранения, эффективность работы которого оценивалась бы быстро возросшей смертностью среди больных, а не хорошей динамикой их выздоровления, и широтой охвата населения профилактическими мероприятиями. Так же как мне тяжело осознать и главу какого-либо ведомства, похваляющегося тем, что фирм в курируемой (надзираемой) им отрасли делается меньше и меньше, или сетующего на то, что их остается все еще через чур много.

Фактически в любом секторе экономики наровне с большими фирмами, присутствуют и средние, и малые, занимающие собственную сервисную нишу. Наряду с этим никакой прямой корреляционной связи между величиной банка и степенью его устойчивости, прозрачности, успешности и добросовестности (как, кстати, продемонстрировали и совершённые пара лет назад изучения самого Банка России) не обнаруживается.

Последние известия с рынка и анализ балансов большинства кредитных организаций не внушают оптимизма. Вероятнее, на очереди неприятности у многих уже больших банков, каковые, по-видимому, нужно будет решать при помощи бюджета или (при драматическом развитии событий) за счет средств фонда страхования.

Попытки смягчить растущую нагрузку на фонд через лоббирование так именуемого разделения ответственности АСВ и вкладчиков по застрахованным депозитам (частичное возмещение) имеется не что иное, как перекладывание ответственности за несостоятельный, неэффективный надзор на плечи населения.

К тому же ясно, кто от этого победит – в первую очередь, опять-таки большие госбанки, в каковые и понесут собственные «родные» рядовые вкладчики. Соответственно, положение для большинства операторов на рынке банковских одолжений от этого, мягко говоря, не улучшится, и для них наступят новые тяжёлые времена, а после этого и новые утраты средств фонда АСВ.

И это не «финиш фильма»… в первых рядах новые, бессчётные жертвы среди кредитных организаций, и не только «очистительные», другими словами «во имя торжества правил ведения добросовестного и прозрачного бизнеса», но и как следствие падения рентабельности банковской отрасли, а с ней и ее инвестиционной привлекательности.

Какой суть для инвесторов нести собственные капиталы в банки, каковые генерируют не прибыль, а новые риски для уже сделанных вложений, каковые не имеют возможности, не могут противостоять натиску все новых надзорных требований (а иногда и очевидному чиновничьему произволу), не в силах выдерживать борьбу со стороны национальных банков?

Кстати, о госбанках. Как раз им, и без того имеющим практически глубокие источники относительно недорогих ресурсов, в первую очередь и направлена нынешняя программа рефинансирования сотен миллиардов рублей через механизм ОФЗ. И это, конечно.

По-видимому, регулятивная логика пребывает в том, что сперва нужно создать все более невыносимые условия ведения бизнеса для большинства маленьких либо средних частных банков, позже, в то время, когда они совсем ослабнут, сообщить, какой суть тратить на них казенные деньги, уж лучше их направить в большие, социально значимые денежные университеты (кроме того в случае если такие «университеты» часто легко неэффективны…). После этого опять реанимируются беседы о том, что «стране не требуется столько банков», и нужно, наконец, выяснить, сколько как раз их должно быть.

Условия для развития свободной борьбе в банковском секторе ухудшаются из года в год. Новых кредитных организаций практически не создается, за исключением тех, каковые появляются методом поглощений и слияний, но и тут уже начали появляться прецеденты санирования либо ухода с рынка целых денежных объединений и групп.

Делегированная законом два года назад Банку России функция так именуемого «мегарегулятора» денежного рынка вылилась до тех пор пока только в создание все новых и новых департаментов в этом «мегаучреждении», повышении громоздкости всей структуры, снижении рассогласованности эффективности и усилении действий работы кроме того ранее действовавших структурных подразделений.

Начатая сейчас организационная перестройка системы и центрального аппарата территориальных учреждений ЦБ, к сожалению, кроме этого оборачивается новыми проблемами для многих банков, в особенности региональных, каковые испытывают прессинг со стороны только что назначенных и потому чрезмерно ретивых, но иногда не в полной мере компетентных местных надзорных правительства. Локальная банковская структура некоторых регионов была, по сути, разгромленной. Дело дошло до того, что в некоторых субъектах федерации личные, местные банки становятся практически реликтами.

Наряду с этим уровень банковских одолжений, предоставляемых экономике и населению регионов, фактически не вырос, а скорее понизился, потому, что филиалы иногородних банков в этом отношении обычно очень сильно проигрывают «своим», местным банкам, а с уходом последних ушли и без того не сильный начала рыночной борьбе и борьба за уровень качества денежных одолжений.

Непременно, нынешние неприятности в банковской совокупности связаны с целым рядом обстоятельств экономического характера. Тут и торможение роста поизводства, сокращение инвестиций, спроса и внутреннего потребления, падение занятости, разорение все новых и новых фирм, рост неплатежеспособности и просроченной задолженности, недостаток внутренней ресурсной базы, закрытие внешних рынков и т.д. и т.п.

Но так или иначе, но сейчас мы замечаем фактически остановку роста банковской индустрии, и сказать наряду с этим о том, что Банк России удачно делает вмененную ему законом укрепления «и функцию развития финансовой системы», есть, на отечественный взор, громадным преувеличением. Действия «мегарегулятора» сейчас не смягчают обстановку, а скорее усиливают остроту неприятностей для большинства кредитных организаций.

Еще одной обязанностью, возложенной законом на Банк России, есть «обеспечение стабильности денежного рынка и его развитие».

Замечаем ли мы должное выполнение Банком России данной функции тут, в данной части? В случае если да, то, по-видимому, для для того чтобы наблюдения необходимы какие-то особенно хитро устроенные и сложные линзы.

Банком России два года назад была продекларирована, а после этого и принята на вооружение стратегия постепенного перехода от курсового к инфляционному таргетированию, либо управлению финансовой ликвидностью через цена финансового кредита, через ставки.

В ноябре прошлого года, точно в начале разгоравшегося уже кризиса на валютном рынке, регулятором был неожиданно заявлен форсированный переход к свободному плаванию курса рубля.

Наряду с этим главная ставка, действовавшая в то время на рынке, была только незначительно повышена. Итог перехода известен – полная разбалансировка рынка, обрушение национальной валюты, последовавшее за этим вынужденное резкое увеличение цены кредита.

Действенно функционировавший до октября 2013 года межбанковский денежный рынок в следствии «очищающих», надзорных «преследований» последовательность банков из первой много полностью «поднялся», рассегментировался на маленькие группы и сейчас, кроме того спустя полтора года затем, фактически не действует, потому, что доверие участников друг к другу так и не восстановилось. Доступ к ликвидности через данный очень нужный для большинства банков, хороший для всех развитых финансовых рынков механизм был фактически закрытым, что лишь усугубило появляющиеся одна за одной и без того тяжелые неприятности для всего финсектора.

Да, ЦБ сейчас создал и предоставляет банкам широкий комплект инструментов управления ликвидностью, но все они для большинства из них достаточно затратны и являются, скорее, дополнением к уже созданным прежде алгоритмам и механизмам, а рынок межбанковского кредитования так до сих пор и не вышел из состояния то ли комы, то ли медленной агонии.

Заставив сам себя к борьбе с повышенной курсовой волатильностью, с появившейся паникой на валютном рынке, Банк России быстро, чуть не вдвое поднял главную ставку, перераспределив этим неприятности с одного сегмента рынка на другой – в кредитную сферу, которая тут же также «схлопнулась». Денежный рынок корпоративного кредитования, наверное, ожидает либо уже постигла участь рынка межбанковского кредитования.

Кроме того с учетом нынешнего «отката» на пара процентов цена кредита (к тому же и на фоне всех неприятностей в экономике в целом) для большинства субъектов предпринимательской деятельности остается неприемлемой, по крайней мере, в случае если речь заходит о прозрачном и немонополизированном бизнесе.

Стабилен ли сейчас российский денежный рынок, начинается ли он, как требует этого от ЦБ закон? Делает ли нынешняя команда Банка России эту, еще одну, установленную для него функцию?

Опасаюсь, что для утвердительного ответа на данный вопрос придется, по-видимому, или радикально поменять критерии оценок, или снова сослаться на независящие от его руководства и Банка России события и факторы.

По большому счету внешний негативный фон (так сообщить, «заморозки», «засуха», «дожди» и т.д.) тем и оптимален, что при чего неизменно возможно списать собственный неуспех на некие негативные и неожиданные привходящие события, помешавшие достижению намеченной цели, не забыв наряду с этим упомянуть и о том, что, если бы не предпринятые вовремя титанические упрочнения и показанный героизм, все было бы еще хуже, а последствия намного катастрофичнее. Это – подсказка.

Быть может, такой же либо похожий ответ мы услышим и от Вас. А быть может, представленный нами список достижений покажется Вам неполным либо предвзятым. Ну что ж, в итоге, Вы, как председатель Банка России, имеете возможность, наконец, сами назвать те из них, что ускользнули от отечественного внимания, но которыми Вы, как блестящий и умелый специалист, гордитесь.

Мы с интересом выслушаем Ваш ответ.

Что сказать детям? Ваша история.

Интересные записи

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: